Церкви Евангельских Христиан Баптистов Новосибирска

Я был уверен, что это твоя пастырская работа, «хорошо проплаченная западными единоверцами»,  даёт тебе возможность получать все удовольствия жизни, но я был очень удивлён тем, что ты много работал, чтобы обеспечить свою семью насущным хлебом. Несколько лет твоей постоянной заботы, назойливой проповеди, терпения и какой-то необъяснимой страстной веры в то, чего никто не видел и, чего нет, как я был совершенно в том уверен, расковыряли мою заскорузлую грудь и тронули то, что у нормальных людей называется сердцем.

Я стал молиться, ещё без веры, и мой склеп стал разрушаться. Как в беспросветную мглу ночи, вдруг проник свет, в бездну ненависти опустилась любовь, и вся моя прошлая жизнь, которая и не жизнь вовсе, вызвала во мне приступ тошноты. После рвоты всегда приходит облегчение. Прорвало! Есть Бог! Есть Спасение. Вот оно, то самое рождение свыше. То, о чём ты рассказывал мне много раз, вдруг стало моим состоянием. Слава Богу! Спасибо тебе, пресвитер!

Когда ты принёс мне приличную одежду, чтобы и внешне я выглядел достойно, я вдруг обнаружил, что ты сам, всё ещё в том пиджаке, в котором несколько лет назад впервые рассказывал о своей вере. Моё зрение стало улучшаться, подумал я. Но сделать для тебя я ничего не мог. Я был болен туберкулёзом, и, в сущности, не жилёц, как уже принято в нашем сообществе. Ты знаешь, брат пресвитер, я до сих восхищаюсь твоей верой. Как же наивно выглядела твоя уверенность в том, что для Бога нет никаких проблем исцелить любую болезнь. Мне теперь даже стыдно, ведь я тогда видел твою немощь, сам-то едва живой, думал, я. Пусть твой Бог тебе самому даст здоровья. Тем более что такая болезнь не щадит никого. Хотя бы сам не заболей, думал я.

Но чудо произошло. Где теперь мой туберкулёз? Мне некуда было податься в моей обретённой свободе, с биографией, которую не изблюёшь, не перепишешь. Друзья у меня были только на узком перешейке между зоной и свободой. Родные стали чужими благодаря моим собственным подвигам. Как можно описать всю мерзость этого состояния беспомощности. Весь мир был против меня. Ты, мой пастырь, помог мне с жильём! Ты нашёл для меня работу, и сам поручился за меня, убедив принять меня вопреки всем моим прошлым «заслугам». Спасибо тебе, пресвитер!

Жизнь в свободе, да в новом состоянии, ух как трудна. Оказывается всё, что я совсем недавно изблевал, как думал навсегда, ожило, и не просто ожило, но позвало в знакомые места, в знакомые ощущения. Глаза рвались в компании весёлые, уши поворачивали голову в сторону знакомых звуков, и ноги двигались туда, где уже много раз бывали прежде. Яркое и реальное небо, чистота и святость, вдруг вновь стали принимать расплывчатые очертания. В этом тумане ты, мой пресвитер стал для меня якорем.

Я рассматривал окружающий мир, людей успешных, суетливых, потерянных, людей в церкви и людей в цирке. Весь этот калейдоскоп вызывал расстройство ума, ибо все мельканье красок, реклам и религиозных споров лишь подчёркивало суетность жизни. До сих пор не понимаю, почему, ты, оставляя свою семью, уставший, после работы, приходил ко мне. Ты читал Библию, и рядом с тобой, я твоими глазами видел Бога, святого, любящего, Бога Духа Святого, который с верующим и в верующем. Бога, который проходит в сердце моём, вместе со мной, даже тогда, когда я оказываюсь на ярмарке суеты, раздваиваясь в мучительной борьбе плоти и духа. И вновь свет неба заполнял моё сердце, и вновь появлялась сила для жизни святой. Ты настоящий пастырь, который душу свою полагает за друзей своих. Спасибо тебе пресвитер, что ты был таким внимательным ко мне, и помог мне в создании семьи!

Искалеченный и плотью и духом, я даже не верил, что смогу жизнь свою разделить с кем-либо. Ещё больше я сомневался в том, что кто-либо захочет разделить свою жизнь со мной. Теперь я вспоминаю те времена, и уже покачивая на руках внуков, я понимаю, что Бог по-особому позаботился обо мне, твоей заботой. Учась строить семью, я не раз срывался в скандал со своей возлюбленной, ставшей моей женой. Как же трудно бывало усмирять свою мужскую страсть властвовать, главенствовать, командовать, ожидая в свою очередь беспрекословной покорности, исполнительности и любви. Не однажды мне казалось, что больше уже никогда не смогу восстановить отношения я с возлюбленной своей.

Где же ты брал силы, брат пресвитер, имея свою семью, и жену и детей, чтобы приходить в мой терпящий крах семейный очаг. Сколько же надо было иметь веры и любви, чтобы снова усаживать меня рядом с собой и молиться и читать Писание и размягчать мою разгневанную плоть. Ты омывал мои засорённые глаза, чтобы я вновь мог увидеть красоту моей супруги, ты заменял гнев сердца моего на милость и Бог давал силы каяться, прощать и просить прощения. Ох, как же трудна, оказалась жизнь святого семейства, но состоялась она с Божьей помощью, которую Он совершил твоими молитвами и словами увещания и делами любви.

Сегодня я вижу, что счастье моих детей Господь устраивал с твоей помощью. Всё в церкви служило и служит нашему духовному утверждению и росту. Церковный порядок, с прекрасно организованной воскресной школой. Стройное пение духовных псалмов. Наши песни, которые мы поём всем собранием, это такое прекрасное время, когда Дух Святой заполняет всё пространство церкви, и мы все, сливаясь в единую душу, воспаряем в присутствие Божье.

И, конечно, проповедь. Наша церковь во всём религиозном пространстве города славится высотой и красотой проповеди. Конечно, это сделал Бог. Но Бог сделал это через тебя. Ты, брат пресвитер, всем нам показываешь свой страх перед Богом. Ты всегда во всех вопросах благоговейно ищешь ответ в Святом Писании. Может быть самым важным в твоём служении пастыря и является это абсолютное упование на Господа. Я помню, как меня огорчило признание моего сына, который как-то откровенно и восторженно заявил: я хочу быть таким, как наш пресвитер! Потом, немного поостыв, я поговорил с ним. Оказывается, мой малолетний сын, очень внимателен ко всем нам. Он увидел именно в тебе, настоящую веру. Он отметил, что ты, пастырь, похож на Иисуса. Ему было очень дорого то, что твоё отношению к нему и другим ребятам в церкви, было такое же, как и к своим детям.

Ещё было интересно и неожиданно услышать, что ты, наш пресвитер, понимаешь и принимаешь детей и подростков всерьёз. Что уважаешь их взгляды, на музыку, на жизнь. Ты не читаешь мораль. Это правда, но мне так трудно быть человеком. Религиозные нормы как-то подсушили сердце, и куда-то убегают такие милые в прошлом открытые, доверительные беседы обо всём. Ты действительно похож на Иисуса. Спасибо тебе, пресвитер! Ведь таких как я, нас в церкви много. Я ловлю себя на мысли, что не всех даже знаю. Может быть, кто-то страдает, или испытывает нужду. Ты всегда приходил ко мне, и к другим, когда мы были в нужде. Я ощущаю себя должником перед тобой. Готов исполнять любое твоё поручение. Можешь на меня рассчитывать.

Благослови тебя Бог, мой пресвитер. Благослови Бог твою супругу. Благослови Бог твоих детей. Ты действительно – человек Божий!

Написал письмо от имени спасённого кровью Иисуса Христа – Ю.К.Сипко.